пРХВМЙЛПЧБОП 10.10.2016 БЧФПТПН зТЙЗПТЙК рПМХЬЛФПЧ
ч УФТБОЕ ЛТЙЪЙУ ОЙЛПНХ ПВЯСУОСФШ ОЕ ОБДП. оБТПД ОЙЭБЕФ, ЮЙОПЧОЙЛЙ, ДЕРХФБФЩ, ПМЙЗБТИЙ ОЕ ЪОБАФ ЛХДБ ДЕЧБФШ ИБМСЧОЩЕ НЙММЙПОЩ. лФП ОЕ УПЗМБУЕО У ФБЛЙН ЪБСЧМЕОЙЕН РПЮЙФБКФЕ УФБФША ч.дЕЛФЕТЈЧБ "зДЕ ДЕОШЗЙ, дЙН?" Ч ЗБЪЕФЕ "рТБЧДБ" № 107 ЬФПЗП ЗПДБ. зМБЧОЩК ВПТЕГ У ЛПТТХРГЙЕК - НЙОЙУФТ ЧОХФТЕООЙИ ДЕМ, ЮЕМПЧЕЛ ЪБЛТЩФЩК ДМС ОБТПДБ. еЗП ОЕФ ОЙЗДЕ. й ЧПФ ПО ОБЪЩЧБЕФ ОБЙВПМЕЕ ЛПТТХНРЙТПЧБООЩЕ УЖЕТЩ ДЕСФЕМШОПУФЙ Ч ЗПУХДБТУФЧЕ. ьФП ЗПУЪБЛХРЛЙ, УФТПЙФЕМШУФЧП, ЪДТБЧППИТБОЕОЙЕ Й ЛХМШФХТБ. лФП ЕЗП РТПУЙМ ПВПЪОБЮЙФШ ЗМБЧОЩИ ЛПТТХРГЙПОЕТПЧ? пО РПРБМ Ч НПМПЛП. фБЛ ПГЕОЙЧБАФ РПМЙГЕКУЛПЗП ЕУМЙ ПО ОЕ ХНЕЕФ УФТЕМСФШ. б ЗДЕ РПМЙГЙС, ЗДЕ ЗМБЧОЩЕ ВПТГЩ У ЛПТТХРГЙЕК, ЛПФПТЩЕ ЧПЪСФ Ч УЧПЙИ БЧФПНПВЙМСИ НЙММЙБТДЩ? б ЗДЕ уМЕДУФЧЕООЩК ЛПНЙФЕФ, УПФТХДОЙЛЙ ЛПФПТПЗП ПЗТБВЙМЙ 166 ФЩУСЮ УПВУФЧЕООЙЛПЧ. пВ ЬФПН ЪБСЧЙМ ОБ УПЧЕЭБОЙЙ РТЕЪЙДЕОФ. пО ОБЪЧБМ ГЙЖТХ Ч РТПГЕОФБИ. лФП - ФП ЙЪ ОЙИ УЕМ ЙМЙ ВЩМ ХЧПМЕО? оБПВПТПФ РПМЙФЙЛБ ЗПУХДБТУФЧБ ОБРТБЧМЕОБ ОБ УПИТБОЕОЙЕ ЧПТПЧУЛПК ЬМЙФЩ. ул ОБЫЈМ 360 НЙММЙБТДПЧ ТХВМЕК ХЛТБДЕООЩИ ЙЪ ВБОЛБ "нПУЛЧЩ"? б НПЦЕФ ЧЕТОХМ НЙММЙБТДЩ, ХЛТБДЕООЩЕ ВЩЧЫЙН НЙОЙУФТПН ЖЙОБОУПЧ нПУЛПЧУЛПК ПВМБУФЙ? чПТХАФ ДБЦЕ Ч ЛПУНЙЮЕУЛПК ПФТБУМЙ. й ЗДЕ ЬФП ЧПТШЈ? рЕТЕУБЦЕОП ОБ ТБЧОПЪОБЮОЩЕ ДПМЦОПУФЙ.
б УЛПМШЛП УМХЮБЕЧ УПЛТЩФЙС ЧПТПЧУФЧБ ВПМШЫЙНЙ ЮЙОПЧОЙЛБНЙ. п ЧПТПЧУФЧЕ Ч ЛПУНЙЮЕУЛПК ПФТБУМЙ ЪОБМЙ у.йЧБОПЧ Й т.оХТЗБМЙЕЧ. у.йЧБОПЧ УБН ПВ ЬФПН ТБУУЛБЪБМ, ЛПЗДБ уЮЈФОБС РБМБФБ ХУФБОПЧЙМБ ЖБЛФ ЧПТПЧУФЧБ. нОЕ РПЛБЪБМПУШ, ЮФП ПО РПИЧБУФБМУС ФБЛЙН ЪОБОЙЕН. тБОШЫЕ ЪБ УПЛТЩФЙЕ Ч хЗПМПЧОПН лПДЕЛУЕ ВЩМБ УФБФШС. рТЕЪЙДЕОФ ЪОБМ, ЮФП ЮЙОПЧОЙЛЙ ВХДХФ РПЛТЩЧБФШ ЛПТТХРГЙПОЕТПЧ, ОЕ ЧУЕИ ЛПОЕЮОП, РТЕДМПЦЙМ ДХНЕ ХВТБФШ ЬФХ УФБФША Й ПОЙ У ТБДПУФША ХВТБМЙ. у.йЧБОПЧ Й т.оХТЗБМЙЕЧ УФБМЙ ЗЕТПСНЙ. пДЙО РЕТЕЧЕДЈО РПД ЛТЩМП РТЕЪЙДЕОФБ, ДТХЗПК Ч уПЧЕФ ВЕЪПРБУОПУФЙ УП МШЗПФБНЙ НЙОЙУФТБ. фЕРЕТШ РЕТЧЩК ТХЛПЧПДЙФ ЬЛПМПЗЙЮЕУЛЙНЙ РТПЕЛФБНЙ. оЕ ЦЙЪОШ, Б НБМЙОБ. й ФБЛЙИ РТЙНЕТПЧ УПФОЙ ЕУМЙ ОЕ ФЩУСЮЙ. зТПНПЧ ТБЪЧЕ ОЕ ЪОБМ, ЮФП ЕЗП НЙОЙУФТ ЧПТХЕФ? ъОБМ Й ДПМЦЕО ВЩМ РПОЕУФЙ ОБЛБЪБОЙЕ. й РПОЈУ, ПЛБЪБЧЫЙУШ Ч уПЧЕФЕ жЕДЕТБГЙЙ.
лПМПЛПМШГЕЧ Ч УЧПЈН ЧЙДЕОЙЙ ЛПТТХРГЙЙ ПЫЙВУС ОБ 100 %. чПФ РПЬФПНХ ЛПТТХРГЙС ТБУФЈФ Й РТПГЧЕФБЕФ. д.ъБИБТЮЕОЛП Ч нчд ПДЙО ФБЛПК? зДЕ ДЕМП РТПЛХТПТПЧ нПУЛПЧУЛПК ПВМБУФЙ? чПТПЧУФЧП ВАДЦЕФОЩИ УТЕДУФЧ ВЩМП РТЙ УФТПЙФЕМШУФЧЕ пМЙНРЙБДЩ Й ПВ ЬФПН ПДОБЦДЩ ЧЩУЛБЪБМУС РТЕЪЙДЕОФ оЙЛФП ОЕ УФБМ ЪБЧПДЙФШ ДЕМ РП ЧПТПЧУФЧХ РТЙ УФТПЙФЕМШУФЧЕ ПВЯЕЛФПЧ ОБ дБМШОЕН чПУФПЛЕ. рПЮЕНХ ОЕ РТПЧЕТСАФ, Б ЕУМЙ РТПЧЕТСАФ ФП ОЕ ДПЛМБДЩЧБА ОБТПДХ П ФЕИ ЮЙОПЧОЙЛБИ, ЛПФПТЩЕ ОЕ РПДБАФ ДЕЛМБТБГЙЙ. у.йЧБОПЧ ФБЛ Й УЛБЪБМ, ЛПЗДБ ВЩМ ТХЛПЧПДЙФЕМЕН БДНЙОЙУФТБГЙЙ РТЕЪЙДЕОФБ. чПФ ЬФП Й ЕУФШ ЙЪВЙТБФЕМШОПЕ ФПМЛПЧБОЙЕ ЪБЛПОПЧ. рТЕЪЙДЕОФ, ЕЗП ЛПОФТПМШОБС УМХЦВБ НПМЮБФ. юЙОПЧОЙЛ ЮЙОПЧОЙЛХ ЗМБЪ ОЕ ЧЩЛПМЕФ. чУЈ ЬФП Й РПТПЦДБЕФ ЛПТТХРГЙА.
рТПЫМЙ ЧЩВПТЩ, НОПЗЙЕ ПФ ОБТПДБ ЧПЪМБЗБМЙ ВПМШЫЙЕ ОБДЕЦДЩ ОБ ПВОПЧМЈООЩК УПУФБЧ ДХНЩ. й ОБДЕЦДЩ ПРТБЧДЩЧБАФУС. оЙ ПДОПЗП "ОЙЭЕЗП" Ч ДХНХ ОЕ РПРБМП. нЙММЙПОЕТЩ Й НЙММЙБТДЕТЩ РТЙЫМЙ ЪБНЕОЙЧ ФБЛЙИ ЦЕ. ъБЮЕН РТЙЫМЙ Ч ЪБЛПОПДБФЕМШОЩК ПТЗБО ВПЗБФЩЕ? юФПВЩ 5 МЕФ ЙУРПМШЪПЧБФШ ДМС ХДЧПЕОЙС ЛБРЙФБМБ. дТХЗПК РПФТЕВОПУФЙ Х ОЙИ ОЕФ, Б ЗМБЧОПЕ ОЕ НПЦЕФ ВЩФШ. дБЧБКФЕ РПДХНБЕН, ЛБЛ ЮЕМПЧЕЛ Ч ФЕЮЕОЙЕ ОЕУЛПМШЛЙИ МЕФ УЛПМПФЙМ НЙММЙБТДЩ. пОЙ У ОЕВБ ОЕ РБДБАФ. уПВУФЧЕООЙЛ РМБФЙМ ОЙЭЕОУЛХА ЪБТРМБФХ ТБВПЮЙН, ЧПЪНПЦОП ХФБЙЧБМ ОБМПЗЙ. б ЧУА РТЙВЩМШ ЛМБМ Ч ЛБТНБО. зПУХДБТУФЧХ ПФ ЬФПЗП ЛБЛБС РПМШЪБ? дЕТЦБМ Ч ОЙЭЕФЕ ОЕУЛПМШЛП УПФ ТБВПЮЙИ Й РМБФЙМ ОЙЭЕОУЛЙК ОБМПЗ. рТЙВЩМШ РЕТЕЧПДЙМ Ч ДПММБТЩ Й ЪБ ВХЗПТ. рПЬФПНХ УЕКЮБУ Ч ВАДЦЕФЕ ОЕФ ДЕОЕЗ. "дЕОЕЗ ОЕФ, ФЕТРЙФЕ". ч УПЧЕФУЛПЕ ЧТЕНС ОБ РТЙВЩМШ УФТПЙМЙ ВЕУРМБФОЩЕ ЛЧБТФЙТЩ ТБВПЮЙН, УПДЕТЦБМЙ ДПНБ ЛХМШФХТЩ, УБОБФПТЙЙ, ДПНБ ПФДЩИБ Й ДБЦЕ РПМЙЛМЙОЙЛЙ, Й ВПМШОЙГЩ. зДЕ ЧУЈ ЬФП? ч ЛБТНБОЕ УПВУФЧЕООЙЛБ. фБЛ ЛБЛБС РПМШЪБ ПФ ЬФПЗП ЗПУХДБТУФЧХ? чПФ РПЬФПНХ ЙДЈФ РТЕУФХРОБС ПРФЙНЙЪБГЙС. ч УПУЕДОЕН РПУЈМЛЕ "нБЙУ" ЕУФШ БНВХМБФПТЙС, ТБУРПМПЦЕООБС Ч РТЕЛТБУОПН ЛЙТРЙЮОПН ЪДБОЙЙ. мЙЛЧЙДЙТПЧБМЙ ЛТПЧБФЙ УХФПЮОПЗП УПДЕТЦБОЙС, ПУФБМЙУШ ОЕ ЧПУФТЕВПЧБОЩ ДОЕЧОЩЕ. уФБТЙЛ ОЕ НПЦЕФ ХФТПН У ЛПУФЩМЈН РТПКФЙ 3 - 5 ЛЙМПНЕФТПЧ, РТЙОСФШ РТПГЕДХТХ Й ХКФЙ ПВТБФОП. й ФБЛ ОБДП ОЕУЛПМШЛП ДОЕК. ъДПТПЧЩК ОЕ ЧЩДЕТЦЙФ. мЙЛЧЙДЙТПЧБМЙ МБВПТБФПТЙА. уЕКЮБУ ЪБВТБМЙ РПУМЕДОЕЗП ЧТБЮБ - ФЕТБРЕЧФБ. рЕТЕЧЕМЙ Ч оЙЛПМШУЛХА ГЕОФТБМШОХА ВПМШОЙГХ. фЕРЕТШ ДБЦЕ ОБРТБЧМЕОЙЕ ОБ БОБМЙЪЩ ОБДП ВТБФШ Ч оЙЛПМШУЛПК РПМЙЛМЙОЙЛЕ. б ЬФП 25 ЛЙМПНЕФТПЧ Й ПЮЕТЕДЙ Й Ч ТЕЗЙУФТБФХТХ, Й Ч ЛБВЙОЕФ ЧТБЮБ. чМБУФШ РТПУФП ЙЪДЕЧБЕФУС ОБД ОБТПДПН, Б НЩ МЙВП ЗПМПУХЕН ЪБ ЬФХ ЧМБУФШ, МЙВП УЙДЙН ДПНБ. рПД МЕЦБЮЙК ЛБНЕОШ ДБЦЕ ЧПДБ ОЕ ФЕЮЈФ. оП ПРФЙНЙЪБГЙС ОБ ЬФПН ОЕ ЪБЛПОЮЙМБУШ. ч гЕОФТБМШОПК ВПМШОЙГЕ оЙЛПМШУЛБ ЪБЛТЩМЙ ОЕЛПФПТЩЕ ПФДЕМЕОЙС, УПЛТБФЙМЙ УЛПТХА РПНПЭШ, РЕТЕДБЧ ЕЈ Ч рЕОЪХ. б ЬФП 150 ЛЙМПНЕФТПЧ. ъБЛТЩЧБАФ УФБГЙПОБТ. у ОПЧПЗП ЗПДБ ВПМШОЩЕ ВХДХФ ИПДЙФШ МЕЮЙФШУС Ч ЗПТД "зПТПДЙЭЕ" ЪБ 90 ЛЙМПНЕФТПЧ. ьФП ОЕ ЧМБУФШ, Б РТЕДБФЕМЙ, ДТХЗЙИ УМПЧ ОБКФЙ ОЕЧПЪНПЦОП.
уЛПМШЛП ТБЪ РТЕЪЙДЕОФ ЗПЧПТЙМ ОБ УПЧЕЭБОЙСИ, ЮФП УЕМШУЛХА НЕДЙГЙОХ ОЕ ОБДП УПЛТБЭБФШ, ОБПВПТПФ ЕЈ ОБДП УПЧЕТЫЕОУФЧПЧБФШ. б ЮФП Ч ДЕКУФЧЙФЕМШОПУФЙ? пРФЙНЙЪБГЙС РТПДПМЦБЕФУС. уПЪДБЈФУС ФЧЈТДПЕ ХВЕЦДЕОЙЕ Ч ФПН, ЮФП ЮЙОПЧОЙЛЙ ДЕМБАФ ЧУЈ ОБПВПТПФ. нПЦЕФ Х ОЙИ ФБЛБС ДПЗПЧПТЈООПУФШ. уЕЗПДОС ЧУЕ ЛФП ДПРХЭЕО Л унй ЗПЧПТСФ П РТЕЪЙДЕОФЕ У ВПМШЫПК ВХЛЧЩ, ЕЗП РПТФТЕФ ЧЩЧЕЫЙЧБАФ ДБЦЕ Х ОБЫЙИ ЧТБЗПЧ. рТЙ ЬФПН тПУУЙС ЛБФЙФУС Ч РТПРБУФШ. чМБУФШ Й ЧУС ЮЙОПЧОЙЮШС УЧПТБ ЬФП ОЕ ПЭХЭБЕФ. пОЙ ЦЙЧХФ РТЙРЕЧБАЮЙ, Б ОБТПД ОЙЭБЕФ. оБ УЕЗПДОС Ч тПУУЙЙ ДЧЕ РТПВМЕНЩ. лПТТХРГЙС Й ВЕУФПМЛПЧПЕ РТБЧЙФЕМШУФЧП. рП ЬФЙН РТЙЮЙОБН ОБ ДОСИ ТХЛПЧПДЙФЕМШ БДНЙОЙУФТБГЙЙ РТЕЪЙДЕОФБ б.чПКОП РТПЧПДЙФ ЪБУЕДБОЙЕ РТЕЪЙДЙХНБ уПЧЕФБ РП РТПФЙЧПДЕКУФЧЙА ЛПТТХРГЙЙ. ч ЬФПН уПЧЕФЕ ТБЪЧЕ ОЕ ЛПТТХРГЙПОЕТЩ ЪБУЕДБАФ? дМС ОБТПДБ ЬФП ФЈНОЩК МЕУ. рП НЕЦДХОБТПДОПНХ ТЕКФЙОЗХ тПУУЙС ОБ 119 НЕУФЕ. оЙЛБЛПЗП РТПФЙЧПДЕКУФЧЙС ОЕФ. пДОБ ВПМФПЧОС.
вЩЧЫЙК ЗМБЧБ лпнй фПТПРПЧ РПД ДПНБЫОЙН БТЕУФПН. хЧЈМ 3 НЙММЙБТДБ ТХВМЕК. оБ дБМШОЕН чПУФПЛЕ ЧПЕООЩЕ ЪБЛХРБАФ ДТПЧБ Х БОЗМЙКУЛПК ЖЙТНЩ ОБ 1 НЙММЙБТД ТХВМЕК. й УЛПМШЛП ЦЕ МЕФ ЬФПФ ВБТДБЛ РТПДПМЦБЕФУС? зПТСФ НЙММЙПОЩ ЗЕЛФБТПЧ, ФБН НПЦОП ЪБЗПФБЧМЙЧБФШ ЗПТЕМШОЙЛ ОБ ДЕУСФЛЙ МЕФ Й ВЕУРМБФОП, ПУЧПВПЦДБС ФЕТТЙФПТЙА ДМС ОПЧЩИ РПУБДПЛ НПМПДОСЛБ. рПЮЕНХ ФБЛ РПМХЮБЕФУС? пФ ВПМШЫПЗП ХНБ Ч РТБЧЙФЕМШУФЧЕ.
мХЦЛПЧ, ПФУФТБОЈООЩК ПФ НЬТУФЧБ Й ЛТЙФЙЛПЧБЧЫЙК УФТПЙФЕМШУФЧП пМЙНРЙБДЩ, РПМХЮЙЧЫЙК ОБЗТБДХ ЙЪ ТХЛ РТЕЪЙДЕОФБ, ТЕЪЛП РПНЕОСМ УЧПЈ НОЕОЙЕ. "чЩ ЮЕМПЧЕЛ ДМС ЛПФПТПЗП ЮЕУФШ Й УПЧЕУФШ СЧМСЕФУС ЗМБЧОЩН Ч УЧПЕК ДЕСФЕМШОПУФЙ. с ОЕ УФБМ РЕОУЙПОЕТПН, ЧЩТБЭЙЧБА ЗТЕЮЙИХ ДМС УОБВЦЕОЙС ЧПЕООЩИ". оЕХЦЕМЙ Й ПФ РЕОУЙЙ ПФЛБЪБМУС?
тБЪЧПТПЧБО вБМФЙКУЛЙК ЖМПФ. уПМДБФЩ, НБФТПУЩ ОЕ ДПЕДБАФ, ЙИ ЛБЮБЕФ ПФ ЧЕФТБ. пДЕЦДБ ЧЙДБЧЫБС ЧЙДЩ, РБУФЕМШОПЕ ВЕМШЈ У ЛМЕКНПН ЖМПФБ РТПДБЈФУС ОБ ВБЪБТЕ. фБЛПЕ ЦЕ РПМПЦЕОЙЕ Ч ЧПЙОУЛЙИ ЮБУФСИ иБВБТПЧУЛПЗП ЛТБС. уПМДБФЩ РТПДБЧБМЙ ПТХЦЙЕ, ВПЕРТЙРБУЩ ЮФПВЩ РТЙПВТЕУФЙ РЙФБОЙЕ. й ОЙЛФП ОЕ РПУБЦЕО. пВ ЬФПН ОБ ФЕМЕЧЙДЕОЙЙ ТБУУЛБЪЩЧБЕФ вПТЙУ тЕЪОЙЛ - ДЕРХФБФ ДХНЩ ЫЕУФПЗП УПЪЩЧБ. тПУУЙА ЧЕТОХМЙ Ч ДЕЧСОПУФЩЕ ЗПДЩ, ЛПЗДБ УПМДБФЩ ОБ ПУФТПЧЕ "тХУУЛПН" ХНЙТБМЙ ПФ ЗПМПДБ.
уЕЗПДОС ФЕМЕЧЙДЕОЙЕ РТЕРПДОЕУМП ОПЧЩЕ ЧЕУФЙ ПФ ЛПФПТЩИ ЧПМПУ ВЩ ЧУФБМ ДЩВПН ЕУМЙ ВЩ ПО ВЩМ. с ТБОШЫЕ РЙУБМ П ФПН, ЮФП ВПМШЫЕ РТЙДХНБФШ ОЙЮЕЗП ОЕМШЪС ДМС РПВПТПЧ У ОБТПДБ РПУМЕ ЧЧЕДЕОЙС ОБМПЗБ РП ВБЪБТОПК ГЕОЕ ОБ ОЕДЧЙЦЙНПУФШ Й ЦЙМШЈ. пЛБЪЩЧБЕФУС РХФЙ РТБЧЙФЕМШУФЧБ ОЕЙУРПЧЕДЙНЩ. рТЕДМБЗБЕФ ОБМПЗ ОБ ЧТЕДОЩЕ РТПДХЛФЩ. юЙФБФЕМШ, ЧЩ РПОЙНБЕФЕ ЮФП РТПЙУИПДЙФ Ч УФТБОЕ? ъБ ЧТЕДОЩЕ РТПДХЛФЩ ОБДП УХДЙФШ РТПЙЪЧПДЙФЕМС Й ЮЙОПЧОЙЛБ, ЛПФПТЩК ТБЪТЕЫЙМ ЬФЙ РТПДХЛФЩ. оБМПЗ ОЕ РТПЫЈМ, Б ЮЙОПЧОЙЛ ГЕМ Й ОЕЧТЕДЙН. чТЕДОЩЕ РТПДХЛФЩ Ч ПВПТПФЕ. йЭЕФ ДТХЗЙЕ УРПУПВЩ ПВПЗБЭЕОЙС. чМБУФШ ПФЛБЪБМБУШ ТЕЗХМЙТПЧБФШ ГЕОЩ ОБ МЕЛБТУФЧБ. еУФЕУФЧЕООП ОЕЛПФПТЩЕ ЧЪМЕФСФ ОБ 100 %. ьФП ХЦЕ ТЕЪХМШФБФ РТПЫЕДЫЙИ ЧЩВПТПЧ. й ЬФП ФПМШЛП ОБЮБМП.
рЕТЕДП НОПК ЗБЪЕФБ "бЙж" № 40 ЪБ ЬФПФ ЗПД. гЕОЩ ЧЩТПУМЙ У ОБЮБМБ ЗПДБ ОБ 17,2 %. рП ПЖЙГЙБМШОЩН ДБООЩН ОБ 4,1 %. дМС ЛПЗП ЗБЪЕФБ РЕЮБФБЕФ ТПУФ ГЕО ЕЦЕНЕУСЮОП? юФПВЩ ЧМБУФШ ПВТБЭБМБ ЧОЙНБОЙЕ Й РТЙОЙНБМБ НЕТЩ. еУМЙ ДП ЧЩВПТПЧ ЧМБУФШ ОЕ ПВТБЭБМБ ЧОЙНБОЙЕ, ФП ФЕРЕТШ Й РПДБЧОП. рПЮЕНХ ЧМБУФШ ДПМЦОБ ЪОБЛПНЙФШУС У ФЕН, ЮФП РЕЮБФБЕФ ЗБЪЕФБ? х ОЕЈ УЧПЙ ЙУФПЮОЙЛЙ ЙОЖПТНБГЙЙ. ч ДХНХ РТЙЫМП ВПМЕЕ 200 ОПЧЙЮЛПЧ. лФП ПОЙ? оБРТЙНЕТ б.рБМЛЙО У РПМХФПТБНЙ НЙММЙБТДПЧ ТХВМЕК, 59 ЛЧБТФЙТБНЙ, ФТЙ ЙЪ ЛПФПТЩИ Ч рПДНПУЛПЧШЕ Й ВПМЕЕ 200 БЧФПНПВЙМЕК. пО ВХДЕФ ЪБОЙНБФШУС РТПВМЕНБНЙ ОБТПДБ, УФТБОЩ? т.ыБКИХФДЙОПЧ ДПИПД ЪБ РТПЫМЩК ЗПД ЧУЕЗП 5 ФЩУСЮ ТХВМЕК. пДОБЛП ЙНЕЕФ Ч нПУЛЧЕ 859 ЛЧБДТБФОЩИ НЕФТПЧ ЦЙМПК РМПЭБДЙ, Ч йФБМЙЙ - 176 НЕФТПЧ, Ч у.рЕФЕТВХЗТЕ - 433 ЛЧБДТБФОЩИ НЕФТБ. оЙЭЙИ ЙМЙ ПВЩЮОЩИ У ФПЮЛЙ ЪТЕОЙС ЪБТБВПФЛБ Ч ОПЧПК ДХНЕ ОЕФ. нПС ЪЕНМСЮЛБ ЙЪ фПНУЛБ ф.уПМПНБФЙОБ Ч 2015 ЗПДХ ЪБТБВПФБМБ 26,5 НЙММЙПОПЧ ТХВМЕК, Ч 2014 - 95,4 НЙММЙПОПЧ. й ФБЛЙИ ВПМШЫЙОУФЧП. ч УФТБОЕ ФБЛПЧБ УЙУФЕНБ, ЮФП Ч ъБЛПОПДБФЕМШОЩЕ ПТЗБОЩ ВЕЪ ДЕОЕЗ РПРБУФШ ОЕЧПЪНПЦОП. лБРЙФБМЙЪН ОБ ЬФПН Й УФПЙФ.
рТПДХЛФЩ РПДПТПЦБМЙ ОБ 17,2 % - ЬФП Й ЕУФШ ЙОЖМСГЙС. еУМЙ УТБЧОЙФШ ГЕОЩ ОБ МЕЛБТУФЧБ, ФП ЛБТФЙОБ ЕЭЈ ХЦБУОЕЕ. й УОПЧБ ФЙЫЙОБ. оЙЛПЗП ЬФП ОЕ ЙОФЕТЕУХЕФ, Б ЗМБЧОПЕ ПРРПЪЙГЙА Ч ДХНЕ. б ЪБЮЕН ОБТПДХ ФБЛБС ПРРПЪЙГЙС Й ТБДЕФЕМЙ ЪБ ОБТПД ЛПННХОЙУФЩ ФПЦЕ НПМЮБФ. чПФ РПЬФПНХ ПОЙ Й РТПМЕФЕМЙ.
вЕУФПМЛПЧПУФШ РТБЧЙФЕМШУФЧБ РПДФЧЕТДЙМ ФЕМЕЧЕДХЭЙК ЛБОБМБ "гБТШЗТБД" рТПОШЛП. оБ ЕЗП РЕТЕДБЮЕ РТЙУХФУФЧПЧБМ д. мАВПНХДТПЧ, ЛПФПТЩК УЛБЪБМ: "уЙУФЕНОЩК УБВПФБЦ НЕЫБЕФ ТЕБМЙЪПЧБФШ РПТХЮЕОЙС РТЕЪЙДЕОФБ. оБВЙХММЙОБ ТБЪЧБМЙЧБЕФ ЬЛПОПНЙЛХ УФТБОЩ. ч ЮШЙИ ЙОФЕТЕУБИ ПОБ ТБВПФБЕФ?" фБЛЙЕ ЪБСЧМЕОЙС ДПМЦОЩ ВЩФШ ТБУУМЕДПЧБОЩ, Б УБВПФБЦОЙЛЙ ЕУМЙ ФБЛПЧЩЕ ОБКДХФУС ДПМЦОЩ РПОЕУФЙ ХЗПМПЧОПЕ ОБЛБЪБОЙЕ. чТСД МЙ Х ОБУ ФБЛПЕ ЧПЪНПЦОП. фЕМЕЧЙДЕОЙЕ ОЕУЈФ ОПЧПУФШ П ФПН, ЮФП РТЕЪЙДЕОФ ОБ УПЧЕЭБОЙЙ У РТБЧЙФЕМШУФЧПН ХЦЕ УФХЮЙФ РП УФПМХ. цБМШ ОБДП УФХЮБФШ РП МВХ УБВПФБЦОЙЛПЧ, Б МХЮЫЕ ЧЩЗПОСФШ РПЗБОПК НЕФМПК, Б НПЦЕФ Й ЧПЪВХЦДБФШ ДЕМБ. фПМШЛП ФПЗДБ ЮФП - ФП ЙЪНЕОЙФУС. ъБ 16 МЕФ ЮЙОПЧОЙЛЙ РПОСМЙ, ЮФП ПОЙ ВЕУУНЕТФОЩ. чЕДШ ОЙЛПЗП ОЕ ХЧПМЙМЙ Й ОЕ РПУБДЙМЙ, ИПФС УФТБОБ ЧБМЙФУС Ч РТПРБУФШ РП ЬЛПОПНЙЮЕУЛЙН РТЙЮЙОБН. юЕН ФЕРЕТШ ВХДХФ ЪБОЙНБФШУС ДЕРХФБФЩ ПФ лртж? тБЪЧЕ ОЕ РПЧПД ТБУУЛБЪБФШ ОБТПДХ П УБВПФБЦЕ НЙОЙУФТПЧ, ЛПФПТЩЕ ОЕ ЧЩРПМОСАФ РПТХЮЕОЙС РТЕЪЙДЕОФБ. нПЦЕФ ДЕКУФЧЙФЕМШОП Х ОЙИ ФБЛПК ДПЗПЧПТ.
оБТПД РТЙЧЩЛ Л МЙЫЕОЙСН РПЬФПНХ НПМЮЙФ. вПМЕЕ ФПЗП Х ОЕЗП ОЕФ РПДДЕТЦЛЙ УП УФПТПОЩ ДЕРХФБФПЧ. вЩМП ВЩ ОЕ ПВЙДОП, ЕУМЙ ВЩ ЧУЕ ЦЙМЙ РП ЪБЛПОБН РП ЛПФПТЩН ЪБУФБЧЙМЙ ЦЙФШ ОБТПД. оЙЭЕОУЛБС ЪБТРМБФБ, ЙЪДЕЧБФЕМШУФЧП ТБВПФПДБФЕМЕК Й РПДДЕТЦЛБ ЙИ УП УФПТПОЩ ЧМБУФЙ. лПЗДБ ТБВПЮЙЕ ПВЯСЧМСАФ ЪБВБУФПЧЛЙ ЙМЙ ЧЩИПДСФ ОБ НЙФЙОЗЙ ЧМБУФШ ЦЕУФПЛП ТБЪЗПОСЕФ.
рТБЧЙФЕМШУФЧП УОПЧБ ТБДХЕФ РЕОУЙПОЕТПЧ. пЛБЪЩЧБЕФУС У ВХДХЭЕЗП ЗПДБ РЕОУЙЙ ВХДХФ ЙОДЕЛУЙТПЧБФШ ФТЙ ЗПДБ ОБ ЪБНПТПЦЕООЩК РТПГЕОФ. вХДЕФ ПО УППФЧЕФУФЧПЧБФШ ЙОЖМСГЙЙ ЙМЙ ОЕФ ОБТПДХ ОЕ ЙЪЧЕУФОП. оЕ ЪОБЕФ ПВ ЬФПН Й НЙОЙУФТ ЖЙОБОУПЧ. вПМЕЕ ФПЗП ПЖЙГЙБМШОБС ЙОЖМСГЙС ОЙЛПЗДБ ЪБ 16 МЕФ ОЕ УППФЧЕФУФЧПЧБМБ ДЕКУФЧЙФЕМШОПК ЙОЖМСГЙЙ. уНПФТЙФЕ ЗБЪЕФХ "бЙж", ЛПФПТБС ЕЦЕЗПДОП УТБЧОЙЧБЕФ ПЖЙГЙБМШОХА ЙОЖМСГЙА У ТЕБМШОПК.
Который раз уже сталкиваюсь с тем, что к постам про воровство пишут оправдательные комментарии типа "это не доказано", "это его право" и далее в зависимости от содержания.
Про часы Пескова писали "пусть носит, если может себе позволить".
Нет, не пусть. Даже если представить, что часы ему подарили (кстати, в других странах есть законы, что чиновник не может принимать дорогие подарки, либо должен сдавать их государству) - он не должен показываться с ними на публике, потому что с него как с пресс-секретаря президента берут пример чиновники по всей стране. И если хотя бы один чиновник в стране, увидев часы на руке Пескова, захочет такие же и полезет в бюджет, чтобы обеспечить себе дорогую вещь - это значит, что Песков должен проходить как организатор хищения, потому что подал плохой пример.
Во всех дорогих часах, которые чиновники купили на украденные деньги после того, как Песков появился со своими часами на публике - есть участие Пескова.
Происхождением часов Пескова сразу же должна была заинтересоваться прокуратура, а президент должен был публично объявить выговор своему пресс-секретарю, не дожидаясь результатов расследования, и строго предупредить на будущее - чтобы всем чиновникам было понятно, что брать пример не нужно. А еще лучше - уволить в связи с утратой доверия, как уволили Улюкаева, хотя его вина тоже пока не доказана судом.
Вот почему Улюкаева уволили, а Пескова не уволили?
С точки зрения закона они оба невиновны, потому что их вина не доказана в суде.
Почему на Улюкаева заведено дело, а на Пескова не заведено?
Между прочим, Улюкаева вполне могли подставить, сунув кейс, о содержимом которого он не знал заранее. Это вполне вероятно. А Песков уж точно надевал часы сознательно. И повторюсь, что даже если часы были подарены - сам факт ношения дорогих вещей чиновником на публике можно рассматривать как подстрекательство к коррупции, как пагубное влияние на других чиновников. И уж точно происхождение дорогих вещей у чиновника должно быть расследовано в каждом известном случае.
Однако Улюкаева почему-то задержали и уволили сразу и никто не рассуждал, что кейс с деньгами залетел к нему в кабинет случайно или был подарен друзьями, а часы на руке Пескова некоторые начали активно оправдывать.
Двойные стандарты? Не слыхали...
Белых тоже некоторые оправдывали.
Вроде как это не взятка была, а деньги на развитие области или что-то вроде того.
А почему губернатор лично берет в руки кейс с наличными на развитие области?
Если какой-то бизнесмен решил помочь области - пусть сделает денежный перевод или напрямую профинансирует какой-нибудь проект, на который укажет губернатор.
Что это за такой областной проект, на финансирование которого деньги можно передать только наличными и только губернатору в руки?
Даже если предположить, что эти деньги были предназначены не для Белых лично, то эти деньги передавались ему на какой-то не очень официальный проект, мягко говоря. На проект, который открыто финансировать нельзя. А это значит, что данный проект не вполне законный и связан не с развитием области, а с чем-то другим.
Если деньги Белых - это не взятка, то это что-то вроде денег "на развитие демократии", то есть незаконное финансирование политической деятельности и НКО, что не делает Белых белым и пушистым.
Оправдывали в свое время и Сердюкова, что его вина не доказана.
Действительно, вина Сердюкова в хищениях не доказана. Как и вина Улюкаева в данный конкретный момент. Однако если даже представить, что Сердюков был обыкновенным подкаблучником, которым Васильвева вертела, как хотела - это не снимает с него ответственности, потому что начальник должен отвечать за действия подчиненного, связанные с его работой.
И то, что у нас начальство не отвечает за подчиненных по закону - это очень большой недостаток наших законов, который порождает огромное количество злоупотреблений.
В абсолютном большинстве случаев начальство либо знает, либо догадывается о нарушениях, допускаемых подчиненными, но закрывает на это глаза, потому что заинтересовано в этом. Нередко начальство специально перекладывает грязную и незаконную деятельность на подчиненных, чтобы самим в случае чего не отвечать.
Вот когда начальство будет отвечать за подчиненных - тогда и будет порядок.
Если же начальник не знает о злоупотреблениях подчиненного - это говорит о том, что он плохой начальник, у него плохо организован контроль, он не следит за действиями подчиненных, значит он тоже должен ответить - за то, что создал ситуацию, при которой стали возможны систематические бесконтрольные злоупотребления. Если начальник не сам обнаружил и пресек нарушения в работе подчиненных, а довел ситуацию до вмешательства следственных органов - это уже основание для привлечения такого начальника к ответственности.
Поэтому Сердюкова тоже не надо оправдывать. То, что он не был осужден - это говорит не о том, что он невиновен, а о том, что у нас несовершенные законы и двойные стандарты, при которых Улюкаева сразу уволили и задержали, а Сердюкова перевели на непыльную работу и сделали вид, что так и надо. А Пескову даже выговор не впаяли.
А вот Васильеву осудили. Но как осудили!
За хищения в особо крупном размере (несколько сотен миллионов только по доказанным эпизодам) она отделалась домашним арестом в 13-комнатной квартире среди роскоши. И еще какое-то странное 3-месячное заключение, которое скорее всего было фиктивным.
Интересно получается, да?
За кражу мобильного на улице можно получить реальный срок с реальной отсидкой, за взятку в размере сотни тысяч - тоже, а за доказанные хищения на сотни миллионов - практически ничего.
По сути это означает, что чем больше воруешь - тем меньше срок. Во всяком случае в пересчете на дни, проведенные в заключении за каждый украденный миллион.
Я думаю, что зависимость срока от суммы украденного все-таки должна быть прямой, а не обратной.
Например, так: брать квадратный корень из суммы похищенного и полученное число будет длительностью заключения в днях. За 10 000 рублей - 100 дней отсидки. За миллион - тысячу. За 100 миллионов - десять тысяч дней, то есть почти 30 лет. При хорошем поведении - УДО через 15.
Если украдено больше миллиарда - получится пожизненный срок. Но если разделить его с начальником, который допустил хищения и подельниками, которые помогали воровать - тогда можно когда-нибудь и выйти.
Вот так будет справедливо.
Впрочем, здесь речь не о справедливости, а об оправданиях воровства.
Оправдывать воровство - это значит способствовать ему.
Точно так же, как начальник, закрывающий глаза на злоупотребления подчиненных, потакает им, а Песков, публично надевающий дорогие часы (или любой другой чиновник, который публично пользуется дорогим автомобилем, не соответствующим его доходам) подает дурной пример - тот, кто оправдывает воровство, является неяавным соучастником.
И точно так же, как начальник закрывает глаза на злоупотребления подчиненных исходя из своих интересов, потому что ему это выгодно самому, потому что они воруют для него или он сам ворует и позволяет это делать остальным - точно так же тот, кто оправдывает воровство, делает это потому, что либо ворует сам, либо готов воровать, оказавшись на месте того, кого оправдывает и скорее всего надеется там оказаться.
Оправдание воровства - это пособничество воровству, пусть и неявное.
Тот, кто оправдывает Пескова - вероятнее всего сам получал дорогие подарки за какие-то услуги, связанные с его служебным положением.
Тот, кто оправдывает Белых - вероятнее всего сам участвовал в финансовых операциях, которые нельзя было проводить официально.
Тот, кто оправдывает Сердюкова - вероятнее всего сам был свидетелем хищений, но ничего не сделал для их предотвращения, потому что питал определенные слабости к тем, кто воровал.
А тот, кто вчера оправдывал Махлая - скорее всего сам получил кусок госсобственности по итогам приватизации и считает, что теперь может распоряжаться им, как заблагорассудится, при этом уход от уплаты налогов считает не нарушением, а признаком деловой ловкости.
По поводу Махлая:
Любой, кто по итогам приватизации получил в свою собственность предприятие и вкладывает в его развитие чуть меньше, чем 99% прибыли - уже является вором по своей сути, вором и буржуазной мразью, с которой нужно вести непримиримую борьбу.
И то, что закон позволяет вольно распоряжаться прибылью приватизированных предприятий - это недостаток законодательства. И этот недостаток - не случайность, а умышленная лазейка, созданная ворами ради того, чтобы было удобнее и проще воровать.
Если законодательство позволяет воровать - это не значит, что воровство следует оправдывать, это значит, что следует добиваться исправления законодательства, в том числе методом обращения внимания на это.
Приватизированное предприятие должно либо развиваться, либо возвращаться государству, все прочее - суть воровство, даже если оно узаконено.
Вольно распоряжаться можно только тем, что создано своими руками на пустом месте. Да и то с заботой об окружающей среде и выполнением других норм безопасности.
А когда два человека в ходе приватизации (которая сама по себе была воровской) присвоили предприятие и теперь выкачивают из него прибыль - это воровство.
Это дважды воровство.
Первым воровством была приватизация, а вторым воровством является выкачивание прибыли, 99% которой должно идти на развитие предприятия.
А уклонение от уплаты налогов - это третье воровство.
Поэтому Махлай, которого вчера некоторые кинулись защищать - трижды вор.
И тот факт, что он сменил российское гражданство на американское и уехал из страны - тоже о многом говорит.
И тот, кто оправдывает таких людей - оправдывает не только воровство в особо крупных размерах и самых разных формах (в том числе с офшорами, фиктивными договорами, однодневками и банковскими махинациями, с уклонением от уплаты налогов), но и денационализацию российской экономики.
Приватизация российского (советского) предприятия, которая сопровождается сменой гражданства владельца и его отъездом из страны - это именно денационализация экономики, проще говоря - разграбление России.
И надо быть исключительной сволочью, чтобы оправдывать такое.
А насчет законности - повторюсь, что воровство, которое не было пресечено по закону - не перестает быть воровством по своей сути. Просто оно является узаконенным воровством. И это повод задуматься о качестве наших законов и о том, кто их принимает.
Законы, по которым были приватизированы тысячи предприятий, принимались командой Ельцина - командой предателей и воров, создавших воровскую систему.
И результаты выполнения этих законов за прошедшие 17 лет так и не были исправлены, потому что у власти находятся преемники команды Ельцина, охранители итогов воровской приватизации и новое поколение воров.
Поэтому Васильева и отделалась домашним арестом в своей роскошной квартире.
Поэтому Сердюкова и оставили в покое.
Поэтому Пескову даже замечания никто не сделал.
А Улюкаева, Белых и Хорошавина убрали только потому, что они стали кому-то мешать. Выпали из обоймы. Или позволили себе лишнее.
Те, кто их оправдывает - либо сами воруют, либо хотят воровать, либо их близкие родственники занимаются этим.
А тот, кто считает, что выкачивать прибыль из предприятия вместо того, чтобы вкладываться в его развитие, это нормально - просто безнадежный идиот. Любой нормальный собственник вкладывает максимум средств в развитие предприятия, большинство для этого еще и привлекает инвесторов, либо берет кредиты. Выкачивает деньги из предприятия либо вор, либо вредитель, который действует в интересах конкурентов.
Выкачивать деньги из собственного предприятия - это особо изощренная форма воровства.
Эта форма воровства возникла на постсоветском пространстве, потому что множество предприятий получили в свое распоряжение дегенераты, которые их не строили, не вкладывали в них своих сил и средств, которые относятся к ним просто как к подаркам судьбы и совершенно не ценят. Их воровской менталитет просто не позволяет относиться к этим предприятия иначе - они воспринимают их как украденные вещи, которые надо скорее толкнуть перекупщикам или выкачать прибыль, пока есть такая возможность.
Эти воры-собственники боятся, что в любой момент сменится власть, будут приняты новые законы и воровать станет нельзя, поэтому пытаются побольше наворовать, перепродать и выкачать, пока есть возможность. Потому что развивать и строить они неспособны в силу своего воровского менталитета, потому что они не предприниматели и не строители, а гедонисты-дегенераты, живущие ради собственного удовольствия.
И тот, кто их оправдывает, скорее всего такой же по своему менталитету.
Но самое главное - оправдание воровства, любого, даже неявного, оправдание попустительства, делающего воровство возможным, оправдание того, что подталкивает других к воровству, как Песков со своими часами - все это порождает новое воровство.
Оправдание воровства делает его допустимым в обществе.
А покуда воровство считается допустимым - у нас всегда будут законы, позволяющие воровать и этот порочный круг никогда не разорвется - оправдатели будут ссылаться на то, что "все по закону", а закон будет допускать воровские схемы, потому что их все оправдывают со ссылкой на закон.
И только когда общество перестанет оправдывать воровство, в любых, самых неявных и тем более в узаконенных формах, ситуация начнет исправляться.
А чтобы общество скорее перестало оправдывать воровство - нужно ввести за это ответственность, по аналогии с ответственностью за оправдание терроризма.
Потому что тот, кто оправдывает терроризм, является пособником террористов, а тот, кто оправдывает воровство - является пособником воров.
И если Васильева по "квадратному корню уворованного" должа была отсидеть как минимум 15 лет, поделившись частью срока с Седрюковым, который допустил ее воровство, то каждый, кто их оправдывает - может помочь им в этом и взять на себя 10-15 дней от срока.
Готов спорить, что как только оправдывающий воров будет получать хотя бы небольшую часть от их срока - количество желающих писать "это их право", "пусть носит, если может себе позволить", "нечего завидовать успешным людям" - быстро устремится к нулю.
Семь пунктов, что должен понимать трудящийся
"Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов".
В.И. Ленин
1. Арест министра не имеет никакого отношения к борьбе с коррупцией. Вся властная вертикаль в России покоится на частном присвоении средств государственного бюджета. Частное присвоение осуществляется чиновниками и менеджерами государственных корпораций. Средством для этого являются как многомилионные бонусы, которые менеджмент выплачивает сам себе, так и за «откаты», передача госзаказа подконтрольным коммерческим организациям. Арест одного, пусть даже самого вороватого чиновника не может изменить этой системы отношений. Бороться же против тех механизмов, которые обеспечивают работу государственной машины, ни государственная машина, ни её первое/второе/третье лицо не может по определению. Вспомним хотя бы дело «Оборонсервиса» и Анатолия Сердюкова, который не понёс никакого наказания и теперь контролирует корпорацию «Ростех».
2. Посадить в тюрьму можно кого угодно. История современной России знает множество примеров, когда неугодных людей сажали за совершение преступлений, которых они заведомо не совершали. На ум приходит два примера из профсоюзной практики. Инициатор создания профсоюза на горнообогатительном комбинате алмазодобывающей компании «Алроса» Валентин Урусов был арестован по обвинению в хранении наркотиков. Валентин провёл в заключении более 4 лет, с 2008 по 2013 год, сейчас работает в Конфедерации труда России. Лидеры Шереметьевского профсоюза лётного состава (ШПЛС) А. Шляпников, В. Пимошенко и С. Кнышов были арестованы в октябре 2013 года по обвинению в получении взятки. Действительная же причина ареста заключалась в том, что активисты посредством обращений в надзорные органы заставили «Аэрофлот» выплатить пилотам недоначисленную зарплату общей суммой около миллиарда рублей. 1 июня 2016 года все обвиняемые были признаны виновными, но освобождены из под стражи, поскольку суд зачёл им срок нахождения в СИЗО и под домашним арестом. Эти примеры известны потому, что профсоюзные лидеры взаимодействовали с центральными органами профсоюзов и информировали общество о своей деятельности. В действительности же таких примеров намного больше. Раз можно фабриковать дела в отношении профсоюзных и общественных активистов, то нет никаких препятствий для того, чтобы делать то же и со своими бывшими компаньонами.
3. Честный человек не может попасть на высокую должность. Поскольку нахождение на посту крупного чиновника позволяет контролировать финансовые потоки и извлекать из этого доход указанными выше способами, сама эта должность приобретает определённое денежное выражение. Чтобы занять её и получить доступ к распределению финансовых потоков, нужно уже обладать солидным финансовым или административным ресурсом. Поэтому человек из народа может попасть на государственный пост разве что для показухи, да и то в качестве чьей-нибудь марионетки.
4. Зачем министру брать взятки? Иногда задаются вопросом, зачем министру с легальным доходом в 60 миллионов в год брать взятки и рисковать своим положением. Так как раз затем, чтобы снизить риск своего увольнения или ареста. Чем большим финансовым ресурсом обладает человек или его клан, тем большим влиянием он пользуется. Тем больше у него связей в так называемых правоохранительных органах. Чем крупнее и влиятельнее преступник, тем сложнее привлечь его к ответственности. Чем богаче и влиятельнее чиновник или бизнесмен, тем больше у него возможностей для сохранения и преумножения своего влияния. А брал ли я взятку?
А брал ли я взятку?
5. Передел сфер влияния вызван изменением структуры доходов господствующего класса. Аресты высших чиновников в Следственном комитете, МВД и, теперь, министра экономического развития обусловлены переделом сфер влияния между разными кланами господствующего класса. В результате снижения цен на нефть существенно изменилась доходность разных отраслей экономики. А поскольку разные отрасли контролируются разными кланами, поменялась и их сила по отношению друг к другу. Так же как неравномерность развития государств породила две мировые войны, изменение силы кланов порождает войну между кланами.
6. От барских разборок простому народу не станет лучше. Многие простые люди надеются на то, что в межклановой борьбе может победить патриотический клан. Однако такие надежды не имеют под собой никаких оснований. Во-первых, не интерес кланов определяется его идеологией, а, наоборот, пропагандируемая идеология определяется объективными интересами клана. Сбербанку выгодна передача Крыма Украине, поскольку в противном случае он терпит убытки на мировой арене. Военно-промышенный комплекс, очевидно, имеет противоположный интерес. Как бы не менялись цены на нефть, в России не исчезнет Сбербанк, и его интересы не поменяются. Во-вторых, интересы всех кланов буржуазии противоположны интересам трудящихся. Пару лет назад работники ИжМаша (курируемого г-ном Рогозиным, строящим из себя великого патриота) митинговали с требованием поднять им минимальный оклад до 10 тысяч рублей. Так что патриотизм патриотизмом, а пировать всё равно они будут за наш счёт.
7. Пропагандистский эффект. Борьба с коррупцией является лишь легальным прикрытием передела собственности и сфер влияния между кланами. Однако создание видимости борьбы с коррупцией формирует впечатление, что некоторые политики наконец-то взялись за решение одной из ключевых «проблем» (так это преподносят СМИ) российского государства.
А что касается того, действительно ли взял ли министр ту взятку в два миллиона долларов, которую ему ставят в вину, - мы никогда об этом не узнаем, да это и не имеет никакого значения.
Пока в Российской Федерации большими шагами идет финансовый кризис, чиновники продолжают воровать средства из бюджета. И это в то время, когда правительство заявляет об активной борьбе с коррупцией. Многочисленные заявления неправительственных организаций заявляют, что коррупция — самое страшное явление в современном российском обществе. Как показывает мировой опыт, от этой напасти не смогут спасти даже самые ужасные наказания.
Если говорить о коррупции, то сперва нужно выяснить, откуда все это изначально пошло. Еще до старта петровских реформ, вся тогдашняя система по факту узаконивала коррупцию на высоком государственном уровне. Чиновники уже тогда выполняли свои обязанности только в отношение тех граждан, которые щедро платили за это. Когда образовалась Российская Империя, ситуация не изменилась, так как чиновники не имели достаточного дохода с казны. Все это снова повлекло их продолжить поиски заработка в других источниках — в карманах простых граждан.
Монархия очень долго умалчивала коррупцию высоких чиновников, но продлилось это до середины 19 века. Именно в те времена власть начала активно бороться со слугами народа, которые вышли из-под контроля. Даже октябрьская революция не смогла решить эту насущную проблему, так как ново созданный госаппарат требовал денег, которых не было в казне.
Во времена Сталина вождь решал данную проблему кардинальными методами, но были чиновники, которые даже под страхом смерти брали взятки. Даже с приходом Горбачева и его реформ, ничего решить с коррупционерами не удалось.
Страшно ли российским чиновникам воровать?
Ни для кого не секрет, что на территории Российской Федерации уровень коррупции в рядах чиновников растет с каждым годом. И это несмотря на то, что общество крайне негативно высказывается по этому поводу. Некоторые эксперты высказались, что чиновники не боятся ничего, даже закона. Всем известно, что громкие коррупционные дела всегда заканчиваются в положительную сторону для ответчиков. Все, что транслируется на федеральных каналах — простая показуха. Напомним, как бывший министр Сердюков и подельница Васильева не были наказы, и это несмотря на такое громкое дело о хищениях в “Оборонсервисе”.
Как при жизни заявлял Борис Немцов, у Владимира Путина нет мотива бороться с нынешними высокими чиновниками. Причина здесь очень простая — состояние президента Российской Федерации можно оценить в десятки миллиардов долларов США. Поэтому вопрос коррупции в самых высоких кругах власти должен отпасть сам по себе.
Если же говорить об отношении к взяточничеству простых граждан, то сперва нужно выяснить, сколько людей хоть раз в жизни давали на руку. Согласно опросу, таких людей в стране более 50%.
Когда чиновники перестанут воровать из бюджета?
Если говорить о том, возможна ли жизнь в обществе, где никто не берет взяток, то следует обратить внимание на Грузию. Именно на этом постсоветском пространстве были проведены реформы, которые дали такую надежду. Все это произошло благодаря инициативам, проведенным Кахой Бендукидзе. На его примере мировые эксперты уже составили программу борьбы с коррупционерами.
Специалисты уверены, что перевоспитывать действующих чиновников не имеет смысла, так как взятки берет порядка 90%. Проще заменить их молодыми и амбициозными людьми, которые настроены на улучшение экономики страны, а не своих карманов. Кроме этого, нужно проводить пропагандистские меры в рядовом обществе. Особенно это касается состоятельных граждан, привыкших решать все проблемы с помощью рубля.
Чтобы бороться с коррупцией, не обязательно решать эти вопросы так, как показал опыт Китая. Именно там стало понятно, что расстрел не может стать решением такой глобальной проблемы. Проще всего создать условия, чтобы все граждане страны были равными перед законом.
Многочисленные доклады неправительственных организаций и представителей оппозиции свидетельствуют о том, что коррупция является страшнейшей болезнью современного российского общества. На первый взгляд не понятно, почему в России чиновники не боятся воровать при наличии весьма строгого законодательства. Однако мировой опыт говорит, что не спасут от этого даже расстрелы. Вероятно, проблема в консерватории, как гласит известный советский анекдот.
Исторические традиции незаконного обогащения
Мздоимство является довольно типичным явлением на протяжении столетий:
- До начала петровских реформ институт «кормления» фактически узаконивал взяточничество государственных служащих. Власть исполняла свои функции только по отношению к тем людям, которые были готовы щедро заплатить за необходимые услуги;
- С основанием Российской империи ситуация в корне не изменилась. Созданная по лучшим западным образцам бюрократия не имела достойного жалования, что толкало предприимчивых чиновников искать заработок на стороне;
- Долгое время монархия благополучно закрывала глаза на многочисленные должностные преступления. Лишь в середине XIX века начинается череда громких дел над зарвавшимися слугами народа;
- Октябрьской революции не удалось в корне переменить тенденцию. Раздутый в несколько раз чиновничий аппарат требовал себе все больше денег;
- Сталин предпринял попытку потопить гидру коррупции в крови, но даже в атмосфере страха находились люди, готовые на все ради денег;
- В последующие годы проблема никак не решалась и всячески замалчивалась, вплоть до драматических реформ Горбачева.
Боятся ли чиновники в России воровать?
Объем украденного власть имущими растет год от года, несмотря на резкое недовольство бизнеса и простых людей. Создается впечатление, что бюрократы напрочь лишены чувства страха перед законом :
- Громкие антикоррупционные дела, транслируемые по всем федеральным телеканалам, редко когда заканчиваются реальными сроками. К примеру, хищение в «Оборонсервисе» никак не сказалось на благополучии фигурантов. Бывшему и его подельнице удалось выйти сухим из воды на глазах миллионов людей;
- Есть ненулевая вероятность того, что коррупции подвержены представители самых верхов отечественной политической системы. Согласно докладам убитого оппозиционера Бориса Немцова, Владимир Путин обладает состоянием в несколько десятков миллиардов долларов. Мотива бороться со взяточничеством у такого президента нет;
- Не помогает справиться с воровством и народный менталитет. Согласно социологическим опросам, значительная часть населения относится к мздоимцам снисходительно. Доля людей, дававших взятки хотя бы раз, составляет более 50% .
Болевые точки отечественной коррупции
В деле незаконного присвоения народного добра в наибольшей степени преуспели:
- Службы охраны правопорядка. Слоган одного из современных российский сериалов «Закон и порядок. Дорого» не выглядит совсем уж фантастическим. Довольно обычной является практика прекращения преследования преступников за определенную мзду;
- Рядовые бюрократы превращают в прибыльный бизнес оформление документов и справок. В этом убедился всякий предприниматель, попытавшийся пройти через необходимость получения всех необходимых разрешений;
- Еще одной из самых коррумпированных сред является образование. Ряд высших учебных заведений предоставляют возможность детям состоятельных родителей не ходить на учебу в принципе;
- О нечистых на руку налоговиках слагают легенды. Большой карман может обеспечить индульгенцию за очевидные правонарушения;
- Таможенники тоже не бедствуют. От этих людей, тяжело страдающих от синдрома вахтера, зависит прохождение товаров через границу. Все, что приглянется этим слугам Нечистого, становится конфискатом и мгновенно прибирается к рукам.
Вялые попытки борьбы с вечным злом
Михаил Задорнов как-то обронил, что борьбу с коррупцией в России ведут весьма опытные коррупционеры. Вероятно, именно поэтому все потуги властей преодолеть извечную отечественную беду не оканчивались никаким результатом.
Хотя картинка в телевизоре живописует о жестокой борьбе с чиновничьим воровством:
- В 2011-2012 гг. на всю страну прогремело знаменитое «игорное дело». С недавних пор казино и им подобные заведения оказались в наших палестинах под запретом. Что не мешало им благополучно существовать, благодаря покрыванию региональных властей;
- В 2012 году стало известно о крупных хищениях в аэрокосмических структурах, ответственных за создание отечественной спутниковой системы. Песня Васи Обломова «Про ГЛОНАСС» рассказывает об этом лучше любой газеты;
- Широко известен факт, что наворованные грязные деньги благополучно отмываются за рубежом благодаря удобно расставленным дырам в законодательстве. В 2013 году Владимир Путин предпринял попытку деофшоризации путем создания Федеральной службы по финансовому мониторингу . Успех этой инициативы весьма предсказуем;
- В 2014-2015 годах был утвержден национальный план по противодействию коррупции. В его рамках были проведены образцово-показательные аресты отдельных региональных чиновников.
Когда в России перестанут воровать?
Опыт чрезвычайно успешных реформ в Грузии, проведенных Кахой Бендукидзе, дал надежду жителям всего постсоветского пространства на жизнь без взяток.
Эксперты приводят примерный рецепт счастливого будущего:
- Кардинально сменить кадровый состав чиновничества. Со смелостью можно утверждать, что воруют практически все . Вместо перевоспитания старых гораздо эффективнее нанять более молодых и амбициозных;
- Параллельно с реформами необходимо проводить пропаганду среди рядовых граждан. Россияне (особенно состоятельные) привыкли любую проблему решать рублем, поэтому на первых порах могут испытать культурный шок от жизни по закону;
- Меры по борьбе со взяточничеством совсем не обязательно должны быть суровыми. Опыт Китая показывает, что расстрельная статья не является панацеей. Достаточно лишь добиться равенства перед законом для всех граждан.
Хронологические рамки исчезновения коррупции довольно мутные. Единственное, что можно сказать наверняка: «Жить в эту пору прекрасную уж не придется - ни мне, ни тебе». Пока у руля остается текущая партия власти, надежд на перемен ждать не стоит.
Великий русский писатель Салтыков-Щедрин весьма точно описал будущее своей родины спустя сто лет: «пьют водку и воруют». Ни сталинские репрессии, ни горбачевские реформы, ни тщетные инициативы Путина не изменили ситуацию. Возможно, в далеком 2118 году жители нашей страны будут по-прежнему задаваться вопросом, почему в России чиновники не боятся воровать. Но как и века назад, он будет сугубо риторическим .
Видео: крупная взятка чиновника на 9 миллиардов
В данном ролике будут показаны обыски в доме начальника антикоррупционного управления «Т» России, у которого нашли в квартире почти 9 миллиардов рублей наличными: